НОВОСТИ В КЫРГЫЗСТАНЕ
Мне ничего не оставалось сделать, как сказать, как и мои предыдущие коллеги, что пожилой мужчина скоро умрет, что на то воля Всевышнего. Встал с места и направился к выходу. Вдруг его супруга расплакалась, и в слезах произнесла: «Доктор, почему-то, именно в вас я верю, вижу луч над вашей головой. Не уходите». Она держала меня за руку и не отпускала. Еще раз сказал, что ничего не могу сделать, попросил прощение за то, что не можем ничего сделать, женщина продолжала плакать… Подумал, что не нужно оставлять ее в такой серьезной ситуации, говорю: «Хорошо, не плачьте. До этого случая никогда не проводил лечение тяжелобольных в домашних условиях, по попробую сделать все возможное, использую все свои знания. Но не могу дать гарантии, что его состоянии улучшится». Все разъяснил, назначил рецепт лечения, указал, как нужно ухаживать за больным в домашних условиях, какое питание нужно. После в течении двух недель каждый день посещал их, затем в течение двух месяцев дважды в неделю навещал их, чтобы контролировать процесс, выписывал рецепты. В итоге состояние пожилого мужчины улучшилось, хотя ранее ему говорили, что проживет всего 2 месяца.
После он прожил еще 2 года, самостоятельно передвигался по дому, ел, был в здравом уме. После моего лечения этого мужчины, его супруга рассказала всем, информация стала распространяться как по сарафанному радио. В Бишкеке стало увеличиваться количество тех, кто хотел отучиться на специальность «геронтолога» [врач-гериатр – cпециалист, изучающий вопросы старения, лечащий пожилых пациентов старше 60 лет], увеличилось количество пациентов в Бишкеке, в Чуйской и Иссык-Кульской областях», – говорит специалист.
Шопоков рассказал еще одну историю, связанную с его периодом работы в скорой помощи. «Поступил звонок – 9-месячный ребенок потерял сознание. Мы быстро доехали по адресу. Зашли в дом, на кухонном столе лежит малыш, он посинел и дышал с трудом, сердцебиение ухудшилось. Осмотрев ребенка, принялись оказывать ему помощь. Помощники дали кислород, найти вену не получилось, так как малыш болел уже неделю, у него была повышенная температура, в течение последних 2-3 дней не сосал грудь, родители рассказали, что он даже не пьет воду. Так как кроме лекарственных препаратов, ему больше ничего не давали, произошло обезвоживание тяжёлой степени. В медицине есть несколько методик подачи инфузии. Если удается найти вену, то так, если нет, то применяется внутрикостная инфузия. Ее используют не все реаниматологи, так как техника очень сложная. Мы решили попробовать и начали оказывать помощь ребенку. И ребенок, словно цветок, который начали поливать, стал оживать на наших глазах. Родители малыша, бабушка и дедушка были настолько рады, так как они уже было потеряли надежду еще до того, как мы приехали. После вместе с ребенком поехали в больницу, положили его в реанимационное отделение», – рассказал врач.
Много интересного, как говорит Шопоков, происходит и во время трудовых будней в Таласской области. «Если даже 1 день не выйду на работу, то чувствую себя как не в своей тарелке. Хотел бы отметить моих наставников, которые воспитали меня как одного из профессиональных анестезиологов-реаниматологов, которые делились своим опытом и накопленными знаниями. Это заведующая кафедрой анестезиологии и реаниматологии Молдоташова Айке Кенжеевна, заместитель директора по лечебной работе Таласской областной больницы Асымбаев Алмаз Асанович, заведующая реанимационным отделением Таласской областной больницы Керимкулова Айнура Сабырбековна, реаниматологи отделения реанимации Таласской областной больницу Бекешов Өмүркул Дуйшонбекович, Укуев Кыял Азаматович, Төрөкулов Арген Нуржанович. Они многое вложили в мое становление, как профессионала.
Помню был один случай, находился на дежурстве в отделении реанимации Таласской областной больницу. С заболеванием сердца в отделение доставили пациента, его родственники ни с то ни с сего начали скандалить. Один из родственников на эмоциях произнес: «Вместо реанимации нужно было его в другое отделение, где более сильные специалисты. Зачем мы его сюда привезли?!». Стал кричать. Все началось с того, что родственники стали проситься в отделение реанимации, говорить, что им нужно быть рядом, что нужно присматривать за пациентом. Сказал им, что в реанимацию им нельзя, и, по всей видимости, не понравился им. Позвав этого родственника, стал ему объяснять: «Знаете, реанимация – это пик медицины, после наивысшая дистанция – только морг. Будьте благодарны, что после нас вы не отправились на наивысшую дистанцию». Он промолчал, будто стал осознавать все обстоятельства происходящего. Бывают случаи, что мы боремся за жизнь человека, а его родственники снаружи начинают скандалить, что-то требовать. Это очень утомляет.
Безусловно, есть и печальные истории. Какими бы мы – реаниматологи-профессионалами не были, на все воля Всевышнего. Мы лишь предпринимаем попытки вытащить человека с того света, но мы не всесильны. Была в моем трудовом опыте одна печальная история. В реанимационное отделение в крайне тяжелом состоянии поступил 21-летний парень – в дорожно-транспортном происшествии он получил серьезные травмы. Вместе со всей командой мы боролись за его жизнь, в течение двух недель выводили его из состояния комы, затем еще две недели улучшали состояние. Мы подняли его на ноги, он сам ушел в другое отделение. Мы говорили, что как только он пройдет лечение в нашем отделении, ему обязательно нужно ехать в Бишкек [продолжить лечение там]. Причиной необходимости поездки в Бишкек было то, что во время двухнедельного нахождения в состоянии комы мы сделали ему операционным путем отверстие в трахее, чтобы подключить к аппарату искусственной вентиляции легких. Ему нужно было впоследствии сделать пластическую операцию на это отверстие. Но его родители настолько обрадовались, что состояние сына улучшилось, что он сам начал ходить, что не стали госпитализироваться в отделение, в которое мы их направили, а просто отправились домой. Не поехали и в Бишкек.
Спустя менее чем через месяц после выписки из больницы этот парень вновь поступает к нам в тяжелом состоянии. Не было возможным оказать ему помощь, так как ему нужно было ехать в Бишкек и проводить пластическую операцию на трахее. Там образовался нарост, что затруднило дыхание. Несмотря на предпринятые попытки обеспечить дыхание, убрать этот отросток не представлялось возможным. Пока вызвали хирургическую бригаду, парень задохнулся. Тот случай стал очень печальным для меня, этот парень по сей день перед глазами», – рассказал врач.
Бийгазы Шопоков с сожалением отметил тот факт, что у медицинских работников в Кыргызстане низкая заработная плата. «В каком-то СМИ читал информацию о том, что средняя статическая зарплата медработников в Кыргызстане составляет 40 тыс. сомов. Но даже мы, врачи не получаем такую среднюю зарплату. Не буду скрывать, когда работал в реанимации, то получал 20-24 тыс. сомов. Разве можно на такую зарплату прокормить семью?! Конечно, нельзя. У меня нет собственного жилья, проживаю с родителями. Чтобы проживать на квартире в городе Талас, нужно всю мою зарплату отдавать за аренду квартиры. Несмотря на расстояние, приезжаю из села и работю. Если бы была льготная ипотека, выделяли бы земельные участки, то врачи приезжали бы в отдаленные регионы. Не будем далеко ходить, возьмем Иссык-Куль и Нарын. Там наши коллеги получают по 50-70 тыс. сомов. Кроме той зарплаты, что выплачивает правительство, у них есть дополнительные выплаты из местного бюджета. Таким образом, пусть и не сильно, но они материально поддерживают врачей, чтобы они остались и не уезжали. А мы вынуждены быть благодарными за то, что зарабатываем, и искать дополнительную подработку.
Пока не женат, ищу девушку, которая бы с пониманием относилась к моей работе. У меня очень тяжелая работа, большая ответственность, бывает, что днем и ночью на работе. Бывает, что по 2-3 дня не возвращаюсь домой, так как есть работа. Даже на выходные что-то запланируешь, но возникает необходимость ехать на работу, вызывают. Несмотря на свои планы отдохнуть, еду на работу. Нужна спутница, которая будет понимать это», – сказал врач.
