НОВОСТИ В КЫРГЫЗСТАНЕ
Председатель КНР Си Цзиньпин принял верительные грамоты у нескольких десятков аккредитованных в Пекине дипломатов, среди которых был и новый посол Афганистана Асадулла Билал Карими, представляющий запрещённое в России движение “Талибан”, пишет vpoanalytics.com.
“Китай всегда проводил дружественную внешнюю политику по отношению ко всему афганскому народу и поддерживал с Афганистаном дипломатические отношения”, а потому принятие нового посла от “афганского временного правительства” – нормальная дипломатическая процедура, разъяснил официальный представитель МИД КНР Ван Вэньбинь, уклонившийся от прямого ответа на вопрос, означает ли принятие верительных грамот полноценное признание действующей правительства “Талибана”: “Вы спросили, признает ли Китай официально временное правительство Афганистана? Я хотел бы сказать, что Китай считает, что Афганистан не должен быть исключен из международного сообщества”.
1 декабря 2023 г. Карими вручил своих документы для получения агремана начальнику протокольного отдела китайского внешнеполитического ведомства. Ранее он занимал должность заместителя официального представителя талибов. Ранее с апреля 2022 г., в Китае работал временный поверенный от режима талибов Мухаюддин Садаат.
В сентябре 2023 г. Китай назначил нового посла в Кабуле после прихода к власти талибов – им стал Чжао Шэн, которому по прибытии в Кабул был оказан помпезный приём. Встречаясь с “талибским” министром внутренних дел Сираджуддином Хаккани, дипломат заявил, что его страна “не вмешивается ни в какие внутренние дела Афганистана и уважает ценности афганцев”. По словам посла, “Афганистан добился большого прогресса за последние два года и имеет возможность для дальнейшего развития, в котором Китай гарантирует все виды искреннего сотрудничества”.
Талибы поддерживали контакты с Пекином ещё до овладения Кабулом, увенчавшим закономерный крах марионеточного проамериканского режима Ашрафа Гани, и де-факто официальное признание оставалось лишь вопросом времени. Для Китая западный сосед, с которым он соприкасается через узкую высокогорную перемычку “Ваханского коридора”, интересен и в качестве коммуникационного коридора в Иран и Центральную Азию, так и в качестве одной из “кладовых” природных ресурсов. В минувшем январе должно было завершиться строительство автомобильной дороги в северо-восточной провинции Бадахшан, призванной связать север Афганистана с Синьцзян-Уйгурским автономным районом КНР. Впрочем, согласно сообщениям South China Morning Post, китайцы пока не намерены устанавливать там таможенные пункты из-за опасений проникновения боевиков и оружия.
Вообще, при оценке перспектив китайского присутствия в “сердце Азии” скептики неизменно указывали на проблемы обеспечения безопасности коммуникаций, разработок месторождений и т.д. в качестве основного сдерживающего фактора. Тем не менее, в августе 2022 г. китайцы начали разведку и добычу на медном месторождении Айнак (разговоры о чём велись давно), а в январе 2023 г. кабульские власти договорились с компанией Xinjiang Central Asia Petroleum and Gas о добыче нефти в бассейне Амударьи на севере страны. В мае 2023 г. теперь уже бывший глава МИД Китая Цинь Ган вёл переговоры с властями Афганистана и Пакистана о проектах в рамках Китайско-пакистанского экономического коридора (CPEC) – одного из флагманских проектов “Пояса и пути”, в который вкладываются десятки миллиардов долларов. В этом контексте вполне логично участие руководителей Министерства торговли и промышленности “Исламского Эмирата Афганистан” в форуме “Пояса и пути” в октябре 2023 года.
Подход Пекина противоречит позиции западных демократий во главе с Америкой, требующих от афганского руководства прогресса в области прав человека, прежде чем ему будет предоставлено какое-либо признание, отмечает востоковед Николай Бобкин: “Китайские официальные лица… неоднократно заявляли об уважении национального суверенитета Афганистана и его выбора, и отсутствии намерений вмешиваться во внутренние дела Эмирата… Принятие верительных грамот Карими вполне можно назвать дипломатическим признанием правительства талибов, поскольку ни один глава государства не примет полномочия посла, если он не признает правительство государства, которое он представляет”. Ранее спецпредставитель генерального секретаря ООН по Афганистану Роза Отунбаева высказывалась в пользу терпеливого диалога с де-факто властями Кабула как внутри, так и за пределами Афганистана. По её мнению, подобного рода контакты (в то числе, надо полагать, и её собственные) не означают легитимизации правления “Талибана”, но их “можно использовать для выражения как неодобрения, так и для поощрения перемен”. По её мнению, для того чтобы помочь Афганистану вернуться на международную арену, потребуются компромиссы со всех сторон.
Приём Си Цзиньпином афганского посла на официальной церемонии в Доме народных собраний наряду с дипломатами Кубы, Ирана, Пакистана и множества других стран можно считать явным признаком признания, в чём не сомневаются и в Кабуле. “Китай понял то, чего не понял остальной мир”, – заявил представитель талибов Забихулла Муджахид, призвав Россию, Иран и другие страны предпринять аналогичные шаги. Соседи Афганистана действительно могут переосмыслить свою позицию, чтобы последовать примеру Пекина, пишет Н. Бобкин: “Китайские дипломаты уже начали работать в этом направлении как внутри системы ООН, так и в формате двусторонних отношений с партнёрами по Шанхайской организации сотрудничества”.
В тот же день, 30 января, кабульские власти провели свою первую международную конференцию на тему “Инициатива регионального сотрудничества в Афганистане”, на которую обратили внимание представители и послы соседних стран, включая Китай, Россию и Иран. По словам главы внешнеполитического ведомства талибов Амира Хана Муттаки, целью мероприятия было содействие позитивному и конструктивному взаимодействию между Афганистаном и странами региона. “Исламский Эмират Афганистан уважает интересы, выбор, правительственные структуры и модели развития других и, в свою очередь, ожидает, что вместо того, чтобы предлагать модели управления и указывать пальцем на нашу систему, лучше учитывать взаимные интересы”, – добавил он.
Хотя Москва не признала кабульский режим “по политическим соображениям и соображениям прав человека”, посольство РФ в Кабуле никогда не прекращало свою работу, российские ведомства поддерживают регулярные контакты с талибами, в том числе по тем вопросам, которые необходимо решить, “чтобы они стали полноценно признанным правительством”, отметил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Первый дипломат от “ИЭА” был аккредитован ещё в марте 2022 года, а через несколько месяцев талибы поучаствовали в Петербургском экономическом форуме.
Схожая позиция у Узбекистана, Казахстана и Туркменистана, возобновивших торгово-экономические связи с южным соседом. Посольство Афганистана в Ташкенте недавно возглавил сын министра горной промышленности правительства “ИЭА” Мугфурулла Шахаб, ожидающий принятия верительных грамот президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым. В Астане решили исключить движение “Талибан” из списка запрещенных организаций. Несмотря на исторически непростые отношения между Ираном и Афганистаном, функционируют посольства в Кабуле и Тегеране, проводятся заседания двустороннего экономического комитета. В ноябре талибы заявили о готовности предоставить Ваханскую долину для налаживания прямых торгово-экономических отношений Ирана с Китаем, для чего будут созданы совместные группы для ускорения практической работы.
“У Китая две главные цели, – рассуждает старший научный сотрудник Центра безопасности и разведки американского Института Брукингса Ванда Фелбаб-Браун. – Первая – заручиться поддержкой талибов в преследовании уйгурских группировок, действующих с территории Афганистана против Китая. Талибан уже помогает Китаю в этом вопросе – в некоторой степени, не полностью, что вызывает большое раздражение в Пекине. Вторая – выстраивание экономических отношений. Есть и третья – Китай не против вбивать клинья между третьими странами в различных частях мира, противодействуя США. Это не является для Пекина пунктом повестки номер один…, но Китай вполне счастлив, когда ему удается сорвать реализацию целей США”.
Помимо лицемерных всхлипов об извечном противоборстве “демократий” и “автократий, издание Foreign Policy рассказывает о деятельности связанного с талибами некоего наркоборона Башира Нурзая, освобожденного в сентябре 2022 года в рамках сделки администрации Байдена по возвращению бывшего водолаза ВМС США Марка Фрерихса, два с половиной года находившегося в заложниках с боевиков “сеть Хаккани”. Переход Нурзая в горнодобывающий бизнес может быть признаком того, что он “больше не является человеком Вашингтона, рассматривая вместо этого Китай как будущий источник финансирования, который сохранит власть талибов”. О достоверности подобного рода версия судить достаточно сложно, однако усилия Пекина на Гиндукуше в любом случае не останутся без ответа со стороны западных знатоков вековечной “Большой игры”.
