НОВОСТИ В КЫРГЫЗСТАНЕ
На наших глазах кристаллизуется дискурс, ставящий под сомнение союзничество России и Китая. В эпоху сетевых и гибридных войн когнитивно-смысловые операции нельзя недооценивать. ВЭС24 предлагает посмотреть на то, кто и как вбивает клинья между двумя гигантами.
“Камни в российско-китайский огород”
Публикация профессора Пекинского университета Фен Юйцзюня, которую мы накануне достаточно подробно разобрали, похоже, стала началом большой и скоординированной медиакампании по дискредитации российско-китайских отношений. Не успели умолкнуть интеллектуальные баталии, связанные с откровениями китайского русиста (они действительно навели шороху в российской информационной среде), как в сети появляется пространное рассуждение научного сотрудника Берлинского центра Карнеги по изучению Евразии Темура Умарова с многозначительным названием “Дружба за влияние. Как Россия и Китай уживаются в Центральной Азии”.
Пару слов об Умарове. В отличие от Юйцзюня, который представляет сугубо китайскую академическую школу, хоть и в достаточной степени вестернизированную, г-н Умаров является выпускником двух российских вузов, причем более чем престижных, МГИМО и РАНХиГС, также Умаров выпускник неисчислимого количества стажерских программ, проводимых разного рода западными интеллектуальными центрами. Нам важно понимать бэкграунд авторов, чтобы представлять себе масштаб и направления смысловых атак на российско-китайские отношения.
На первый взгляд, в объемной и достаточно солидной по цифрам и фактам публикации Умарова нет ничего явно деструктивного – автор анализирует роли России и Китая в Центральной Азии и размышляет о степени свободы самих центральноазиатских государств, зажатых между двумя гигантами, собственно, Россией и Китаем. Среди прочего, автор, явно играя в объективность, опровергает – и довольно убедительно – ряд политических мифологем, сложившихся вокруг евразийского треугольника Россия – Китай – Центральная Азия. Например, Умаров спорит с расхожими представлениями о том, что Россия отвечает в этом треугольнике за региональную безопасность, а Китай за экономический рост. Проанализировав цифры, Умаров пришел к выводу, что не все так однозначно – и вклад России в экономику Центральной Азии так же велик, как и вклад Китая в безопасность. Кроме того, именно Россия является резервуаром для избыточной рабочей силы региона, тогда как Китай с его 0,8% трудовых мигрантов на всю страну по разным причинам эту функцию выполнять не собирается. Мы сейчас не будем рассуждать о том, какие внутриполитические проблемы возникают в самой России из-за отсутствия какой-либо внятной миграционной политики, а также из-за сверхкоррумпированности причастных российских ведомств – по факту бюджеты стран Центральной Азии сохраняют устойчивость во многом за счет денежных переводов из России.
Коротко говоря, публикация Умарова выдержана в достаточно академических тонах и снабжена большим аппаратом ссылок, призванных верифицировать информацию. Важен не текст, к которому нет особых претензий. Важен контекст и подтекст. Тот факт, что публикация, намекающая о сложностях (реальных, вымышленных или потенциальных) идет вслед за бодрой по своему русофобскому заряду статьей китайского профессора, говорит о том, что качать будут, качать уже начали.
Тезисы распри
Союз Россия-Китай (слово “союз” мы используем исключительно публицистически, но не институционально, ибо говорить о полноценном стратегическом союзе двух стран, конечно, нельзя) мешает Западу. Мешает тем силам, которые ориентируются на Запад, которые, как ни странно, есть и в Китае. Мы уже писали о том, что в Поднебесной немало вестернизированных интеллектуалов, мечтающих о том или ином изводе Кимерики. Однако управляющий центр, который будет клепать нарративы о проблемных отношениях России и Китая, разумеется, располагается не в Китае.
Собственно, назвать единый центр нельзя – это ризома, грибница, целая сеть мозговых центров. Мы увидим публикации в серьезных западных журналах, на порталах ведущих СМИ, в аналитических записках экспертов по проблематики двух стран, словом, везде. Мысли, которые будут аккуратно транслироваться, проникнут в массовые издания, распространяться в тг-каналах, станут темами политических ток-шоу. О каких мыслях и нарративах мы говорим? По каким изломам будут вбиваться клинья в отношения Москвы и Пекина? Давайте посмотрим.
Все помнят миф о великой желтой угрозе. Он был сверхпопулярен в России 90-х. Речь в нем шла о том, что Дальний Восток и Сибирь, достигнув дна депопуляции, обязательно и немедленно будут захвачены растущим Китаем. Потребовалось огромное усилие экспертного сообщества (мы имеем в виду действительно квалифицированных специалистов), чтобы доказать и показать на карте, что север Китая – это практически незаселенные территории, что Сибирь им – китайцам – для поселения нужна еще меньше, чем Внутренняя Монголия, что в конце концов в исторической традиции Китая территориальная экспансия отсутствует как класс. Словом, пришлось потрудиться. Понятно, что сейчас мифологемы будут другими.
– Будет постоянно вбрасываться тезис о неравноценности российско-китайских отношений. В своем пределе она будет доходить до конструкции “сюзерен – вассал”. Базироваться конструкция будет на действительно несопоставимых по масштабу экономиках и населении двух стран.
– Не менее активно будет раскручиваться мысль о возможности заключения некоего гипотетического глобального соглашения между Китаем и Западом. Пекину будут давать понять, что Запад готов допустить китайскую элиту в свой закрытый клуб по управлению миром.
– Россию же будут представлять балластом, мешающим китайским товарищам сделаться мировыми господами.
– В практической части, что называется на земле, будет происходить постоянное стравливание Москвы и Пекина. Показательной территорий во многом является именно Центральная Азия. В отсутствии четких критериев эффективности сотрудничества, будут вбрасываться посылы о неравноценности вклада Китая и России в экономику, безопасность, инфраструктуру, не важно, куда еще, главное, заронить семена раздора.
Мы, однако, надеемся, что и Москва, и Пекин все же обладают достаточной выдержкой, чтобы не включаться в эти игрища, но то, что они будут интенсифицироваться, нет никаких сомнений.
